Читать книгу "Без права на смерть. Еще один шанс - Евгений Жураховский"

Некоторое время мы, ни о чем не разговаривая, наслаждались минутами покоя. Карина тихо посапывала, приложив голову к моей груди, а я, подсунув левую руку себе под голову, пытался разобрать царивший в голове сумбур. Мне очень хотелось сказать сейчас что‑то очень важное, но мысли, будто назло, разлетелись по углам.

— Как думаешь, — все же решился я хоть что‑то произнести, — может, попросить Монаха обвенчать нас?!

— Ты серьезно?! — девушка приподняла голову и посмотрела мне в глаза.

— Ну, а что?! Сыграем свадьбу, закатим банкет…, такой, чтоб Собор по швам трещал…

— Проживем долгую счастливую жизнь…, — Карина заметно погрустнела и откинулась на подушку, — а умрем в один день… Ах, да! Про детей и внуков забыла сказать!..

— Ну, мы Кипиша усыновим! — решил пошутить я, сообразив, что огорчило любимую. — Главное, ему только не говорить, что он приемыш!..

— Вот ты дурак, Фарт! — стукнула меня кулачком девушка и расстроилась еще больше. — Эта тема для меня очень серьезная! Сколько себя помню, хотела ребенка, но здесь это невозможно…

— Послушай, — вздохнул я, — отсюда есть выход! Я это точно знаю…, только вот найти его нужно!..

— Ты о чем вообще? Какой еще выход?!

— Да о том самом, Каринка, о том самом!.. Вот скажи: тебе сны снятся?!

— Ну, да. — Неуверенно ответила девушка.

— И о чем они?

— Да много о чем… — задумалась она. — Например… Господи, да какая разница?! Не помню я о чем! Знаю, что снятся, но не помню…, неважное что‑то, наверное!

— А я вот помню!.. Не все, конечно, но помню…. Происходящее все будто со стороны, но это сути не меняет! Мужика я одного вижу постоянно… Он вроде музыкант…, на гитаре играет и…, блин, да как я прям, понимаешь?! А еще пацаненок снится маленький…, сын, вроде как этого мужика. Он погиб и…, ну сын в смысле, а отец, похоже, с собой покончил… Послушай, я…, я пока не могу этого объяснить, но…

Громкий и наглый стук прервал мою речь, и мы с Кариной, вздрогнув от неожиданности, уставились на входную дверь.

— Это еще что такое?! — недовольно пробурчал я и, быстро поднявшись, стал натягивать брюки. — Укройся, солнышко…, Кипишу, походу, неймется!.. Блин, сказал же, что позже встретимся… Хватит долбить, придурок! — выкрикнул я, не сдержав эмоций. — Не глухие, мля!..

Нервно распахнув дверь, я буквально оцепенел и не смог выдавить из себя даже слова. В коридоре стояли пятеро хорошо вооруженных мужчин, а один из них направлял мне в лицо леденящий душу черный ствол "Стечкина". Этого человека я неплохо знал и никак не мог ожидать от него чего‑то подобного.

Не дергайся! — практически без акцента произнес Хамиль и, прижав к моему лбу оружие, заставил попятиться.

Я машинально провел ладонью по бедру в поисках пистолета и скривился, не обнаружив кобуры на уже привычном месте. Тут же ошарашенно бросил взгляд на стоящих позади кавказца ребят и с неприятным скрипом в груди узнал в них охранников особняка.

— Какого хера?! — вспыхнул я смесью негодования и злости. — Сдурел?! Убери ствол, идиот!

Реакция на мои слова последовала незамедлительно. Кавказец действительно отвел пистолет в сторону, но ситуацию это не исправило. Тяжелый носок армейского ботинка влетел мне прямо в пах. Боль накатила с такой силой, что в глазах тут же помутнело, а дыхание сбилось. Не удержавшись на ногах, я повалился на пол и, наверное, чудом не потерял сознание. Карина взвизгнула и, кажется, рванула в сторону тумбочки, в которой хранилось наше оружие, но а я в очередной раз ощутил холод стали у своей головы.

— Ствол брось! Быстро! — грозно выкрикнул Хамиль и сильнее надавил на мой висок. — Быстрее!.. Я не шучу!.. Вот так…, молодец!.. Теперь давай обратно!.. На кровать, я сказал! Живо!..

— Во…, а может, ее того…, без прелюдий, а?! — восхищенно произнес еще кто‑то из вошедших, обращаясь к Хамилю. — Фигурка‑то у нее складная!.. Давненько пора ее было жахнуть!..

Внутри меня полыхало пламя ненависти. Мне захотелось порвать каждого из этих ублюдков на куски, а затем бросить на съедение бродячим псам, но я не мог сейчас даже пошевелиться. Адская боль внизу живота сковала мое тело, и любые попытки убрать руки от паха отзывались новыми вспышками судорог. А еще я боялся. Боялся не за себя. Боялся за то самое дорогое, что у меня есть. За любимую девочку с голубыми глазами и золотистыми прядями волос. Сейчас я не мог допустить ошибки, которая будет стоить нам обоим жизни.

— Остынь! — спокойнее бросил Хамиль и приподнялся. — Успеешь еще!.. А ты чего сопишь, а?! — с ухмылкой взглянул он на меня. — Злишься, да?! Злишься, тварь?! Правильно! Злись! Я тоже злюсь!

Новый удар, пришедшийся в этот раз ногой по лицу, чуть не лишил меня разума. В голове взорвалась тысяча фейерверков, а из носа фонтаном брызнула кровь. Кажется, Карина снова вскрикнула, но я уже мало что соображал. Лишь почувствовал, как мне заломили за спину руки, а затем, будто обжигая крапивой, скрепили меж собой. Следом еще один удар, теперь в живот. Остаток утреннего завтрака тут же выплеснулся на ковер, и я в очередной раз осознал, что не могу дышать.

— Поднимите!.. Сдохнет еще…

Черт, да что им нужно от нас?! Какого вообще хрена?! Неужели, это Циркуль так подло решил избавиться от нас, а увидев воочию корабль, завалит и Грешника с Монахом?! Нет, чушь! Что‑то не особо похоже это на проделки старика. А еще этот акцент… Куда делся этот ярко — выраженный кавказский акцент Хамиля?! Ничего не понимаю! Ничего! Черт, в любом случае нужно что‑то делать! Происходящее явно не похоже на первоапрельскую шутку, а значит…, значит, в живых нас не оставят!..

Вот он долгожданный выплеск адреналина. Резко перевернувшись на спину, выбрасываю обе ноги в сторону одного из противников и попадаю ему стопами в район солнечного сплетения. Удар вышел, если честно, так себе. Но при этом мне удалось его хоть немного оттолкнуть. Краем глаза заметил, как Карина обхватила шею Хамиля, и в голове пролетела мысль, что у нас все же получится вырваться. Но это было далеко не так. Второй охранник, стоящий рядом, не раздумывая, двинул прикладом автомата мне точно в лоб, и на этот раз сознание покинуло меня…

* * *

В прихожей скрипнула дверь, и в квартиру, стараясь не шуметь, вошел мальчик, на вид лет одиннадцати. В руке он удерживал гитару с несколькими порванными струнами и огромной вмятиной на нижней деке. Кожа на его локтях оказалась стесанной, синие спортивные штаны были порваны в нескольких местах и пришли в негодность, а футболка, в которой он выходил на улицу, вообще отсутствовала. Левая сторона лица мальчика сильно опухла, а под глазом вот — вот готовился к появлению здоровенный синяк.

Поставив в угол, рядом с обувной полкой, испорченный инструмент, он осторожно прикрыл дверь и, обернувшись, вздрогнул. Перед глазами появилась высокая фигура миловидной женщины, лет тридцати пяти. Она грозно посмотрела на мальчика, а затем, уперев руки в бока и прищурив глаза, недовольно произнесла: